Новости Кронштадта
18.04 На летний режим эксплуатации переведено более 8 единиц инженерной и коммунальной техники
10.04 Военные коммунальщики проводят весенние субботники!
28.03 Парки и скверы Кронштадта закрывают на просушку
23.03 Жители несут цветы к стихийному мемориалу у Владимирского собора
23.03 Отменены все районные массовые, культурные и спортивные мероприятия
22.03 В Кронштадте проходят рейды по выявлению брошенных автомобилей
19.03 Временно полностью закрывается движение по внешнему кольцу на 120-м километре КАД
Афиша-Анонсы
9 апреля открытие выставки студентов «Современные миры»
16 и 17 марта Фестиваль "День Римского-Корсакова"
С 27 февраля выставка «Россия — страна морей и океанов»
23 февраля праздничное мероприятие, посвящённое Дню защитника Отечества!
22 февраля праздничный концерт «Защитникам – Слава!»
Возвращение традиций
03 ноября 2005 г.
С нынешнего года у нас появился новый государственный праздник - День народного единства, празднуемый 4 ноября. Такой ли он новый? Совсем нет, еще в 1649 году Царь Алексей Михайлович повелел «во всех городах, по вся годы» праздновать этот день в честь чудотворной Казанской Иконы Божией Матери - Спасительницы России, «в воспоминание помощи, оказанной Свыше заступлением Богородицы, Русскому государству в годину лихолетья». Праздник этот был как церковный, так и государственный. Тогда, 22 октября (4 ноября по новому стилю) 1612 года, ополченцы под командованием Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского штурмом взяли в Москве Китай-город, занятый поляками. Эта победа стала переломным моментом в преодоление Смуты начала 17-го века.Только после 1917 года этот праздник был отменен, как государственный, и светское общество о нем забыло. Но Русская Православная Церковь по сей день, уже почти 400 лет, отмечает этот день торжественным богослужением, на котором поминаются герои Ополчения 1611-1612 годов. Наконец и государство вспомнило о своих героях, восстановив статус праздника, как общегражданского. А вспомнить нам есть о чем…Великая Смута началась с насильственного и таинственного пресечения старой династии и потом искусственным ее воскрешением в лице первого самозванца Лжедимитрия. Дальше самозванство стало хронической болезнью. Кому только тогда Москва ни присягала! Боярину-заговорщику Василию Шуйскому, Боярской думе как временному правительству, Владиславу - сыну короля польского Сигизмунда. Тогда же столичные бояре впустили польские войска в Москву.
Первым против поляков в Москве выступило дворянское ополчение под предводительством Ляпунова, но, перессорившись между собой, так ничего и не сделало. Потом в Смуту включились неслужилые земские классы, поднявшиеся против всякого государственного порядка, во имя личных льгот. По всей России орудовали шайки разбойников, отряды польских и казацких грабителей. В результате, к концу 1611 года Московское государство представляло зрелище полного видимого разрушения. Поляки взяли Смоленск; польский отряд сжег Москву и укрепился за уцелевшими стенами Кремля и Китая-города; шведы заняли Новгород и выставили одного из своих королевичей кандидатом на московский престол; на смену убитому второму Лжедимитрию в Пскове уселся третий, какой-то Сидорка; первое дворянское ополчение под Москвой со смертью Ляпунова расстроилось. Между тем страна оставалась без правительства. Боярская дума, ставшая во главе его по низложении Василия Шуйского, упразднилась сама собою, когда поляки захватили Кремль, где сели и некоторые из бояр со своим председателем князем Мстиславским. Государство, потеряв свой центр, стало распадаться на составные части; чуть не каждый город действовал особняком, только пересылаясь с другими городами. Государство преображалось в какую-то бесформенную, мятущуюся федерацию.
В «Письмах к комиссарам» шведский король Карл IX писал: «...настал такой удобный случай воспользоваться смутами России для территориального обогащения шведской короны, что упускать его невозможно». Европа не сомневалась в скорой гибели России.
Что удержало тогда Россию над пропастью? Во-первых, героическое стояние за православную веру патриарха Гермогена. Ярославцы в своей грамоте в Казань указывают на мужество патриарха Гермогена как на чудо, в котором Бог обнаруживает русскому народу свою волю: «…святейший патриарх Гермоген стал за православную веру неизменно и, не убоясь смерти, призвавши всех православных христиан, говорил и укрепил, за православную веру всем велел стоять и помереть».
Патриарху Гермогену вторил архимандрит Троице-Сергиева монастыря Дионисий, рассылая грамоты в города русские: «Православные христиане! Вспомните истинную православную христианскую веру, что все мы родились от христианских родителей, знаменались печатию, святым крещением, обещались веровать во святую Троицу; возложите упование на силу Креста Господня и покажите подвиг свой, молите служилых людей, чтоб быть всем православным христианам в соединении и стать сообща против предателей христианских, … польских и литовских людей. Сами видите конечную от них погибель всем христианам, видите, какое разоренье учинили они в Московском государстве; не все ли до конца разорено и обругано злым поруганием; не пощажены ни старики, ни младенцы грудные. Пусть служилые люди без всякого мешкания спешат к Москве, в сход к боярам, воеводам и ко всем православным христианам».
И откликнулся на эти грамоты земской староста из Нижнего Новгорода Кузьма Минин. После прочтения грамоты Дионисия в Соборной Церкви вышел он и сказал: «Захотим помочь Московскому государству, так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать и бить челом - кто бы вступился за истинную православную веру и был у нас начальником». После этого начались частые сходки, Минин продолжал свои увещания. «Что же нам делать?» - спрашивали его. «Ополчаться, - отвечал Минин, - сами мы не искусны в ратном деле, так станем кличь кликать по вольных служилых людей». «А казны нам откуда взять служилым людям?» - послышался опять вопрос. Минин отвечал: «Я убогий с товарищами своими, всех нас 2 500 человек, а денег у нас в сборе 1 700 рублей; брали третью деньгу: у меня было 300 рублей, и я 100 рублей в сборные деньги принес; то же и вы все сделайте». «Будь так, будь так!» - закричали все. Начался сбор; пришла одна вдова и сказала: «Осталась я после мужа бездетна и есть у меня 12 000 рублей, 10 000 отдаю в сбор, а 2 000 оставляю себе».
Начали искать достойного воеводу. Минин встретился и договорился с князем Дмитрием Михайловичем Пожарским, известным воеводой, жившим в Суздальском уезде, залечивая тяжелые ранения, полученные при осаде Москвы. Из Нижнего Новгорода к нему было отправлено посольство из лучших людей, с предложением возглавить ополчение. «Рад я вашему совету, - отвечал Пожарский, - готов хотя сейчас ехать, но выберите прежде из посадских людей, кому со мною у такого великого дела быть и казну сбирать». «Нет у нас в городе такого человека!» - растерялось посольство. «Есть у вас Кузьма Минин, бывал он человек служилый, ему это дело за обычай» - указал Пожарский.
Вернувшись в Нижний Новгород, объявило посольство волю князя Пожарского, но Минин не спешил: «Соглашусь, - говорил он, - если напишете приговор, что будете во всем послушны и покорны и будете ратным людям давать деньги». Нижегородцы согласились, и приговор был подписан. Так родилось ополчение, спасшее Россию в 1612 году.
Случилось невозможное. Уже к весне в Нижнем Новгороде сформировывается народное ополчение, затем оно укрепляется в Ярославле, в середине лета выступает в Москву и к осени разбивает отлично вооруженную армию гетмана Ходкевича. 22 октября (4 ноября) штурмом взят Китай-город, а через некоторое время с позором капитулировали оккупанты, засевшие в Кремле. Россия была спасена. То, что не могли сделать московские бояре и служилые дворяне, сделали простые русские мужики, объединившись вокруг двух честных порядочных людей ради спасения своей Родины. Что это за два малоизвестных человека, при жизни ставшие народными героями, и повернувшие ход истории?
О Кузьме Минине до избрания его нижегородским земским старостой мало что известно, хотя было ему на ту пору около 50-ти. Выходец из промыслового городка Балахны, что вверх по Волге неподалеку от Нижнего Новгорода, торговал Кузьма Минин мясом и рыбой, был, по сегодняшним меркам, предпринимателем средней руки. Кто такой земский староста? Это выборная должность местного самоуправления. Земский староста отвечал за сбор налогов в царскую казну, занимался благоустройством, пожарным надзором, общинными работами, ходатайствами по мирским делам, заметьте, на общественных началах, бесплатно. Хлопотная была должность, но и почетная. Староста должен был обладать набором целого ряда качеств, которые в совокупности, увы, во все времена редко встречаются. Умом и сметкой, жизненной умудренностью и деловой хваткой, милосердным нравом, но и, когда ситуация того требовала, твердостью. Нестяжателем должен был быть, немздоимцем, власть-то в руках все же немалая. Кроме того, внешности представительной, не краснобай, но оратор, дабы и народ в случае надобности убедить, и начальство, хлопоча «в верхах» по земским делам. О народной нужде чтоб душою болел...
Не ошиблись нижегородцы в Кузьме Минине. Начав сбор средств в казну ополчения, он первым внес лепту из собственного имущества «мало, что себе в дому своем оставив». В Балахне, на родине Кузьмы Минина, купцы и промышленники пожалели денег в ополченскую казну. «Руки бы вам поотсекать!» - возмутился Минин. Принесли - более чем просили... За прижимистость в тяжелую для Отечества годину велел взять под стражу коллегу своего - ярославского земского старосту богатейшего купца Григория Никитникова... Покорились и ярославские толстосумы.
Князь Дмитрий Пожарский был хоть из древнего, но обедневшего рода. Его военная карьера продвигалась неважно, нрава он был скромного, от придворных интриг держался подальше. Но служил смолоду на совесть и проявил себя в дворянском ополчении как талантливый военачальник. Получив тяжелое ранение в ногу и голову, отбыл в свое имение, где его и нашел Кузьма Минин. Будучи тяжело больным, Дмитрий Пожарский нашел в себе мужество возглавить ополчение и привести его к победе.
Удивителен союз земского старосты - человека простого, незнатного и воеводы - князя, хотя и обедневшего. По тем временам между ними лежала социальная пропасть. Тем не менее, они сами друг друга выбрали, всегда друг друга поддерживали и дополняли. «Никакой ссоры между людьми Пожарского не бывало, но все совестно и единомысленно друг с другом поступали», - пишет летописец.
Ополчение, собранное Кузьмой Мининым и Дмитрием Пожарским, было в полном смысле народным, многонациональным. Оно сплотилось общей освободительной идеей, объединив людей разных народностей и вероисповеданий. Среди ополченцев числились татары, чуваши, черемисы, востяки, мордва, башкиры...
Многотруден был путь воеводы и верного его помощника от народа к стенам Московского Кремля. Все было на этом пути. И острая нужда в средствах. И несговорчивость, порой тайное или явное противостояние возможных союзников. Не обходилось без игры амбиций, интриг, заговоров среди собственно соратников. Не говоря уже о кровавых боях - сколько друзей-ополченцев на полях сражений полегло, сколько осталось увечными! Проявлять приходилось решимость, но и несказанное долготерпение, бесстрашие, но и здравую рассудочность, воинский напор, но и чисто русскую хладнокровную смекалку... Так, с Севера, подмяв под себя Новгород и другие города, грозил нападением швед. Начали переписку на предмет якобы воцарения на Руси шведского королевича - тем самым нейтрализовали возможного противника, исключив войну на два фронта.
В сражении с Ходкевичем у Московского Кремля положение было - «или-или». Или победа, или - погибель. Отступать было некуда: впереди - польские «свежие» тысячные отряды, позади - крепостные стены и пушки засевшего в Кремле вражьего гарнизона. Три дня шло кровавое сражение, а исход был все еще не ясен. Вечером третьего дня, когда стихли бои, а изнуренные войска с обеих сторон расположились на отдых, Минин, испросив разрешения Пожарского, собрал добровольцев. Около четырехсот ратников под покровом ночи в брод преодолели Москву-реку, ударили по флангу противника. В стане врага началась паника. На подмогу Минину устремились москвичи и другие ополченческие отряды... Ходкевич, неся колоссальные потери, отступил, а затем с остатками войска и вовсе покинул Россию. Один дерзкий бросок решил исход всего противостояния. Превосходящее по численности войско противника - со всей Европы были собраны отъявленные профессионалы-наймиты, - не в пример богаче снаряженное, ведомое знаменитым и, казалось, непобедимым паном Ходкевичем, наголову было разбито!
Но мало было взять Москву и выгнать врага из России. Необходимо было восстановить государственность, а затем - удержать и укрепить ее. Минин и Пожарский непосредственно и деятельно участвуют в подготовке и проведении Земского собора, который призван избрать нового царя. Триумф ополчения - воцарение Михаила, первого из Романовых.
Так закончилась на Руси Великая Смута. Поднялся русский мужик, освободил Москву от оккупантов, выгнал предателей, бродяг и воров, установил ту власть, которую считал нужной и спокойно пошел домой к своим обычным делам, погрозив напоследок своим кулачищем будущим кандидатам в олигархи и диктаторы. Через лет тридцать-сорок после этого Москва полностью залечила все свои раны, наверстала все свои потери, подняла его, тяглого мужика, на тот социальный и материальный уровень, какого он, этот простой мужик никогда больше с тех пор не имел.