Новости Кронштадта
28.03 Парки и скверы Кронштадта закрывают на просушку
23.03 Жители несут цветы к стихийному мемориалу у Владимирского собора
23.03 Отменены все районные массовые, культурные и спортивные мероприятия
22.03 В Кронштадте проходят рейды по выявлению брошенных автомобилей
19.03 Временно полностью закрывается движение по внешнему кольцу на 120-м километре КАД
15.03 Как найти свой избирательный участок в Кронштадте
11.03 Организация проведения весенних осмотров эксплуатируемых объектов ЖКС № 4
Афиша-Анонсы
16 и 17 марта Фестиваль "День Римского-Корсакова"
С 27 февраля выставка «Россия — страна морей и океанов»
23 февраля праздничное мероприятие, посвящённое Дню защитника Отечества!
22 февраля праздничный концерт «Защитникам – Слава!»
15 февраля вечер-концерт «Шрамы на сердце…»
12 февраля лекция «Конфликты и их решения»
11 февраля Концерт «А снег идёт...» в исполнении вокального ансамбля «Canto Leggero»
Исполнение желаний
30 декабря 2005 г.
Мы воспринимаем их просто как сказки для взрослых и будем традиционно рассылать родным и друзьям блестящие поздравительные открытки и при встрече говорить всем знакомым: «Желаю вам здоровья и счастья! Желаю... желаю... желаю...» И чего только не желаем мы другим и себе на Новый год и вообще в течение жизни! Если бы еще все это и сбывалось...Впрочем, лунные календари обнадеживают: есть в каждом месяце 7-е лунные сутки, когда молитвы наши непременно бывают услышаны, а всякое произнесенное вслух желание исполняется.
И стала я под Новый год «прокручивать» свою нелегкую жизнь «в обратную сторону»: не найдется ли в ней тому подтверждения. Нашлось! И даже не одно.
Начну издалека. Шла весна 1945 года. Наши войска громили гитлеровцев в странах Восточной Европы и на территории самой Германии. Оттуда приходили солдатские посылки с подарками для родителей и с невиданными нарядами для жен, сестер, дочерей. Некоторые мои одноклассницы по педучилищу являлись на занятия в дорогих заграничных туфлях, ярких платьях и шелковых чулках со стрелками по бокам. Остальные, и я в том числе, ужасно завидовали им.
Однажды я не вытерпела и дотронулась до сказочного чулка на ноге моей соседки по парте.
- Ты чего? - недовольно спросила она.
- Да вот думаю: мне бы такие...
- Тебе?! - она глянула на мои ноги, обутые по воле нашего нового директора детдома в серые солдатские ботинки из грубой свиной кожи. - Ты какой размер носишь?
Я покраснела, как помидор. Мои ботинки были 40-го размера! В то время большая нога у женщины вызывала всеобщие насмешки. Но я же «носила», в буквальном смысле, то, что имела, а каковы мои ноги в действительности, даже не представляла.
- Три... тридцать девятый, - через силу соврала я.
- На такой размер шелковых чулок не бывает! - резко сказала модница. - А у меня - 36-й!
Пару лет спустя я, будучи уже студенткой пединститута в Казани, пыталась подобрать в магазине туфли на свою ногу. У продавца глаза полезли на лоб, когда я начала с 40-го размера, а остановилась на... 33-м! Ха-ха-ха!
Но в день неприятного разговора с одноклассницей мне было не до смеха. Уединившись после занятий, я долго плакала от мучительной зависти к девчонкам, у которых маленькие ножки и красивые платья. Вдруг я почувствовала, что обессилела и не могу даже стоять.
- Ну что? - почему-то вслух сказала я сама себе. - Чего ты добилась своей завистью? Чужих обновок не получила, а собственные силы потеряла. Всё!!! Я больше не желаю никому завидовать и не буду! Ни-ког-да! Пускай все завидуют мне!
Не знаю, в какой лунный день я произнесла эти магические слова, но с той поры абсолютно никому, никогда и ни в чем не завидую. А вот последнюю фразу лучше бы мне вовсе не говорить: ведь и она сбылась, на беду мою.
Тогда мне было 16 лет, а сейчас 77, и все эти годы я сталкиваюсь с явными и тайными завистниками. Кто-то завидует моему жизнелюбию, кто-то моим успехам в рукоделии, иные завидуют тому, что людям нравятся мои стихи... Всего не перечислишь. Доходило порой до курьезов.
- Вам хорошо! - качая головой, говорили мне коллеги по школе в Казахстане, куда меня занесла судьба после развода с мужем. - За скотиной ухаживать не надо, сама себе хозяйка, проверяй тетради да пиши стихи, а ребенка отец алиментами обеспечит.
- А что вам мешает так же хорошо жить? - изумленно отвечала я. - Бросайте ваши дома, разводитесь с мужьями, оставьте им все хозяйство, заберите детей и уезжайте в незнакомое место, куда глаза глядят. Там поселитесь в аварийном доме, работайте в три смены, чтобы заработать одну учительскую ставку, держите ребенка под замком и получайте, как я, 5 (!!) рублей алиментов. Тут вам не только стихи писать, но даже плясать вприсядку захочется...
- Ой, ну с вами невозможно серьезно разговаривать, - смеялись женщины и отходили прочь. Крыть им было нечем: я говорила чистую правду.
Да, мой первый брак продолжался всего 6 лет, и эту историю тоже можно увязать с исполнением произнесенных вслух желаний.
Еще в педучилище, на расспросы моих ровесниц, кого бы я желала себе в мужья, мне пришлось честно признаться, что хочу выйти замуж за... старика, потому что перед глазами у меня стоял образ моего старого, доброго отца. Помню, как все были поражены такими словами.
И что бы вы думали? В татарской деревне, куда я попала по распределению из института, мной всерьез заинтересовался человек вдвое старше меня. Он сделал мне предложение, но я побоялась выйти замуж за пьющего. А ведь он был главным врачом санатория, обеспеченным материально, и обещал сделать меня счастливой.
Получив отказ, отвергнутый главврач продолжал преследовать меня и вынудил искать спасения в доме влюбленного молодого парня, моего ровесника, который и стал мне мужем, вопреки воле матери и ее окружения. Через 6 лет наш брак распался под натиском «превосходящих сил противника», и я, не имея тогда права вернуться в Кронштадт, уехала с 5-летним сынишкой в Казахстан, на целину.
Когда на суде по разделу имущества меня спросили, сколько я желаю получить деньгами, так как нажитая совместно в браке недвижимость вся остается мужу, - я выбрала наименьшую сумму - 5000 рублей. Суд закончился, и незнакомые люди, собравшиеся в зале, стали упрекать меня за неразумный поступок:
- Вы же с ребенком уезжаете! Надолго ли вам хватит этих денег?! Надо было просить 10000!
Но я рассуждала иначе:
- Да, я попросила только 5000, но пусть они у меня никогда не кончаются, - таков был мой ответ.
Интересно, в какой лунный день состоялся тот суд? Уж не в 7-й ли? Ибо все так и вышло. Никогда с тех пор не сидела я без денег и никогда ни у кого не брала в долг ни копейки.
Но трудностей пришлось пережить немало.
В Казахстане я еле-еле нашла себе работу по специальности. Жить было негде. После долгих мытарств мне дали комнатку в двухэтажном деревянном доме, еще дореволюционной постройки. Его толстые бревна настолько прогнили, что сквозняк «стучался» изнутри в дверь пустой, плотно запертой комнаты, словно там кто-то сидел. При порывах ветра стены шатались, грозя обрушиться в любой момент. Но, видно, Бог хранил нас.
Через два года я получила документы о реабилитации своих безвинно загубленных родителей, а также право на возвращение в любимый Кронштадт. Но не так-то легко было воспользоваться этим правом. На мои заявления мне отвечали отписками, что я-де «обеспечена государственным жильем» в Казахстане (!).
Свет не без добрых людей. Еще живы были многие бывшие коллеги моего отца и соседи по дому в Кронштадте. Одна из них, Лидия Тихоновна Войтецкая (вечная ей память!), сама списалась со мной и пригласила приехать к ней в гости летом 1962 года.
Когда я лично явилась в Исполком с кучей документов, меня тотчас же поставили на учет и пообещали к весне следующего года прислать вызов на переезд в Кронштадт с предоставлением жилплощади. Об отказе уже не могло быть и речи. Я вернулась в Казахстан и стала ждать вызова, боясь, что не доживу.
А зимы в тех краях лютые. Морозы градусов под 40 и леденящие ветры со снегом. В нашей комнатушке иней покрывал не только окна, но и углы. Выручала лишь плита. Я топила ее так, что в темноте она освещала комнату. Мы с сыном жались поближе к раскаленному металлу, лицу было горячо, а спина замерзала от ветра, проникавшего сквозь трухлявые стены.
И вот наступило 31 декабря 1962 года. Вечером я напихала в плиту побольше поленьев и стала готовить еду. Плита быстро раскалилась, и мы с сыном согрелись.
- Смотри не засыпай до полуночи, - сказала я ему, - нам обязательно надо ровно в 12 произнести вслух наше главное желание - тогда оно непременно исполнится в новом году.
Сын радостно кивнул головой и занялся своими ребячьими делами поблизости от плиты.
Но тут раздался страшный грохот, потом еще один удар... Дым повалил в комнату, стало почти темно. Это обрушилась часть дымохода. Кирпичи из трубы упали прямо к нам. Я в ужасе схватила два ведра с водой - почти весь свой запас (мы носили воду издалека) - и выплеснула ее на плиту и на пылающие поленья. Пар с копотью поднялись до потолка. Мы оба стали похожи на трубочистов, но планов своих менять не собирались.
Когда я успела чуть-чуть прибрать комнату, умыться и умыть ставшего «усатым» 9-летнего сына, часы показывали уже без 10 минут двенадцать. Я налила в два стакана разбавленного соку черной смородины. Мы взяли стаканы в руки, сели вдвоем на раскладушку посреди закопченной комнаты, придвинулись друг к другу, как стрелки наших часов - большая и маленькая, - и, едва лишь стрелки сомкнулись, выпалили залпом:
- Будем в Кронштадте!!
Сегодня, собираясь писать эту статью, я порылась в своих книгах, чтобы выяснить, какие же лунные сутки выпали тогда на 31-е декабря. Да, да, вы угадали: это оказался именно он - 7-й лунный день.
Мария АМИНОВА
На снимке: С сыном в Казахстане (осень 1958 года).
Этот трогательный рассказ открывает новую рубрику в нашей газете - «Семейный альбом». В жизни каждой семьи есть свои печали и радости, надежды и чаяния... Загляните в свой «семейный альбом» - наверняка там найдется немало интересных историй. Мы с радостью опубликуем ваши рассказы на страницах нашей газеты. Автор публикации получит гонорар: 200 рублей за историю и 50 - за подлинную фотографию.