О слухе - не по слухам

14 октября 2008 г.

Слух, в июне месяце, касавшийся ЛАЭС, на пару суток выбил городскую жизнь из привычного русла. Ровно через месяц, в середине июля, напуганные появившейся в СМИ информацией о возможном увеличении срока службы в армии, призывники сами выстраивались в очереди в призывных пунктах, а в последние июльские дни появились разговоры (слухи) о создании наших военных баз дальней авиации в Венесуэле и на Кубе. О слухах на нашем полуострове и говорить не приходится: и глава давно уже на повышение уходит, и на КАС - 3 паркинг будет, и «Шанхай» под прицелом чиновников, и Детского дома не будет и т.д. Поэтому «слух» достоин экспертной оценки.

Начнем с рабочего определения: слух - это недостоверное известие, передаваемое как правило изустно. В основном оно характеризует обстоятельство, относящееся к витальным потребностям человека - его безопасности и благополучию. Безопасность - чаще конкретна. Благополучие выступает в двух ипостасях: материальной и эмоциональной. Индивид среднего возраста нередко связывает эмоции с сексуальной сферой, порой не отдавая себе в этом отчет. Даже обывательский интерес к тому, кто с кем сошелся и наоборот, стимулирует воображение, подсказываемое природой.

Таким образом, лишь становясь предметом непременной личной заинтересованности, слух, помноженный на человеческую массу, воздействует на общество. То есть, слухи возникают тогда, когда человек боится или чего-то хочет. И таких, как он, много. Источник угрозы или предмет вожделения/защиты, порой даже не подтверждая свою объективность, не только мобилизует на немедленные действия, но и создает миф «до востребования». Приведение, вообще говоря, состоит из собственно приведения и простыни. Но простыню - по мифологизированной привычке - мы «боимся явственнее».

Вековые традиции официального, то есть, не некритического для власти информирования - и большевики в этом смысле ничего нового не придумали, развели отечественное публичное поле на две не стыкуемых «правды» - верхов и низов. Поэтому отечественный обыватель, «подстраховавшись» житейской максимой про «дым без огня», воспринял слух о ЛАЭС как «правду низов», привычно противостоящую «правде верхов». Впрочем, до последнего времени мы имели некоторое этическое преимущество перед европейцами. Слух в «Европах» давно стал формой распространения компромата, прежде всего, в конкурентной борьбе. У «них» к этому уже привыкли и выработали психологический «антидот». У нас - до последнего времени - распространение слухов чаще служило формой самовыражения. В 30-50 годы минувшего столетия - не без выделяемого при этом адреналина. Через демонстрацию «эксклюзивной» осведомленности пытался выделиться наш соотечественник, редко довольный качеством бытия. Почему? Ответ поищем в отечественных традициях - от хозяйственных до духовных и политических.

Но и нас увлекли вихри глобализации: слухи, по-видимому, станут каналом дискредитации. Причем, скорее, - власти как таковой, а не хозяйствующих субъектов, мало интересных большинству. Косвенно это подтверждает восприятие телерекламы: у нас ее «не замечают» в среднем по стране 63-65 проц. Во Франции - 11-12 проц. (!)
Так или иначе, в политических и внешнеэкономических целях слухи распространялись всегда и всеми. Другое дело, что различие между Востоком и Западом состоит в не менее традиционной для нас недооценке инструментария борьбы со слухами. Западной методологии тонкой контрпропагандистской настройки мы зачастую противопоставляем высокомерную убежденность в том, что на каждый чих не следует реагировать, а админресурс всесилен, потому что «у папы римского дивизий нет и в помине». Тем временем в исторически недавнем 1986 году именно бездарная информационная работа на фоне чернобыльской аварии во многом предопределила кончину Советского Союза. Это произошло через пять лет в результате украинского референдума о независимости. О последствиях для Г.В.Романова «сервизно-таврических» слухов недавно был повод услышать подробно.

К сожалению, столь же непрофессионально обошлись и с ЛАЭС, ставшей субъектом сетевой информационной акции, проведенной, надо признать, весьма эффективно. Начиная с аварии на американской АЭС «Три майл айленд» в 1979 году, большинство специалистов сошлись в том, что нуклеарофобия (боязнь радиактивного поражения) способна поднять наиболее социально-опасную волну, вплоть до тотальной паники, нейтрализуемой лишь силовым путем. Даже терроробоязнь - менее драматична. Ибо на массовое сознание (и бессознательное) влияет «матрица фатализма» - «никому не дано предугадать, что с нами произойдет, поэтому суетиться бессмысленно». При нуклеарофобии же боязнь смерти усиливается тревогой за семейно-интимную сферу жизни. Кажется, что если будешь действовать, а не раздумывать, имеешь шанс спастись. И слухи - в данных обстоятельствах - мобилизуют лучше, чем официальные опровержения. Тем обиднее, что в течение двух суток при очевидной с первых часов умозрительности повода наверху чего-то ждали, а «внизу» под перезвон эсэмэсок раскупали йод. В случае с призывом в Вооруженные силы военные ждали до выполнения своих планов.

Понятно, что задним числом все мы - умные. Но специалисты подсказывают: слух может быть подавлен лишь в первые часы своего распространения. Если время упущено, то остается уповать на Божью милость.

Чем можно было подавить первую волну слухов? Во-первых, оперативным установлением преимущественного канала распространения социально-опасной информации и срочным признанием факта проведения сетевой акции. На экране должен был появиться специалист, объясняющий, чем «приведение отличается от простыни». Во-вторых, немедленной общественной экспертизой ситуации на месте. В-третьих, пусть и манипулятивным, но действенным «контрслухом»: «Финал «Евровидения-2009» состоится в Сосновом Бору. Этим многие недовольны...» Многое ситуативное, что остается «в-четвертых - в-десятых», поясним еще одним примером «манипуляции-во-благо». Если бы на десяти-двадцати мобильниках, принявших первичные эсэмэски о ЛАЭС, появились сообщения типа «При приближении к памятнику Барклаю де Толли астероида из созвездия отпиленного голоса переходите на квас Николу», «радиоактивные» предупреждения, уверяю вас, были восприняты менее серьезно. И точно - не столь массово.

Во избежание популяризации общественно-двусмысленных технологий советуем за другими предложениями обращаться не к специалистам, а беллетристам.
Всего Вам не по слухам!

B.C., специалист по информационной работе.

 

Самое читаемое